Русская Америка: от первых поселений до продажи Ал - Страница 19

Примерный возраст поселения, по мнению Фаррелли, мог бы быть научно определен по мощности древесных остатков, а также детритуса (геологического слоя), покрывающего большую часть этого места.

Относительно характера построек Фаррелли пришел к заключению, что размер домов исключает возможность того, что они могли быть эскимосскими, даже если бы эскимосы обитали в этом районе Кенайского полуострова. Эти дома, как он полагает, не могли также быть построены ни алеутами, ни индейцами-атапасками, ни какими-либо другими индейцами, «ибо, насколько это известно, такой тип конструкции (с применением песка, кирпичей, бревен и дерна) не упоминался среди тех типов, которые применялись ими для сколько-нибудь значительных зданий». Если бы, писал далее Фаррелли, имелись какие-либо сообщения, что до появления в этой части Аляски русских там бывали представители каких-либо иных европейских народов, можно было бы предположить, что эти дома построены ими. Предположение об эскимосском происхождении поселения было отвергнуто Фаррелли без каких-либо научных обоснований.

В 1940-х годах советские исследователи помимо сообщения Фаррелли не располагали другой информацией о древнем поселении, найденном в 1937 г. на Кенайском полуострове. В отчете губернатора Аляски за 1937 г. было опубликовано лишь несколько строк о том, что в течение лета отчетного года на Кенайском полуострове, по течению реки Кенай (именовавшейся в XVIII в. Какну), была произведена землемерная съемка подходящих для поселений участков. Однако никакого упоминания об обнаружении древнего поселения вблизи Касилова не имелось.

Основываясь на сообщении Фаррелли, А.В. Ефимов в 1948 г. (и затем в более развернутой форме в 1950 г.) также пришел к выводу, что поселение, найденное на Кенайском полуострове в 1937 г., могло быть основано русскими. Анализируя приведенный в статье Фаррелли перечень строительных материалов, он предположил, что к моменту обнаружения поселения сохранились лишь фундаменты построек, изготовленные из морской гальки, засыпанной в ямы, а также кирпичные столбы (так называемые стулья), на которые обычно ставится бревенчатый сруб. Кирпич мог быть также использован и для печей, а дерн — для утепления стен.

Относительно возраста предполагаемого русского поселения Ефимов высказывается с предельной осторожностью. «Версия о новгородской колонии на Аляске, — пишет он, — пока что остается лишь возможной версией. Может быть, она и соответствует истине, может быть, и нет». Однако установленный якобы при раскопках 300-летний возраст поселения, по мнению Ефимова, более соответствует времени исторического плавания экспедиции Попова — Дежнева (1648 г.), когда четыре коча с людьми «пропали без вести» и якобы могли быть отнесены к Кенайскому полуострову.

Версия Фаррелли была также принята в работах Г.А. Аграната 1957-го и 1966 гг., а предположение Ефимова о поселении «дежневцев» на Кенайском полуострове было использовано в работах В.А. Дивина, Л.А. Файнберга и др. В работе же Л.Г. Каманина «Сибирь и Дальний Восток» без каких бы то ни было ссылок на источники приведено следующее «резюме» о раннем русском поселении на Аляске: «Небезынтересно отметить, — пишет автор, — что тайна исчезновения унесенных бурей двух других кочей дежневской экспедиции в последние годы несколько прояснилась. Американские археологи обнаружили на Аляске остатки рубленых изб (?), построенных в типично русской манере XVI–XVII вв. (?). Обнаружение этих изб в сопоставлении с рассказами индейцев Аляски о живших среди них и неизвестно откуда взявшихся бородатых белокурых людях дает основание предполагать, что, возможно, это были пропавшие в Чукотском море спутники Дежнева, занесенные бурей к северным берегам (?) Аляски. Если этот вывод получит подтверждение в новых, но пока еще неизвестных фактах, то дату русского открытия Северо-Западной Америки придется отодвинуть почти на 100 лет назад — с 16 июля 1741 г. на сентябрь — октябрь 1648 г.». Мы можем лишь предполагать, что речь идет об указанной в статье Фаррелли археологической находке 1937 г. на Кенайском полуострове.

Однако сведения из другого источника не только существенно расходятся с тем, что писал о кенайской находке Фаррелли, но и ставят под сомнение все его выводы. Мы получили от американского археолога П. Шумахера (Сан-Франциско, Калифорния) ксерокопию краткого отчета инженера-землеустроителя Флойда Г. Беттса окружному инженеру-землеустроителю Отдела съемок в Джуно Г.А. Парксу от 4 декабря 1937 г. Из этого отчета явствует, что интересующее нас поселение было обнаружено 28 апреля 1937 г. геодезистом Г.Г. Торгерсоном и исследовано Ф.Г. Беттсом, который составил схематический план расположения построек с их картографической привязкой. Поселение, говорится в отчете, находилось к северо-востоку от города Касилова, приблизительно в 3,5 мили вглубь от береговой линии залива Кука, и не имело поблизости никаких водных источников. Оно походило в плане на полумесяц, расстояние между концами которого 10 чейнов (660 футов), а ширина — 4 чейна (264 фута). Постройки, количество которых не оговорено, имели, по всей видимости, различную степень сохранности: по остаткам фундаментов некоторых из них можно было легко определить высоту зданий — от 2 до 3 футов, другие имели куполообразное травяное покрытие. Одинаковые по размеру постройки состояли из двух помещений, одно из которых (15 х 20 футов) продольной стороной было ориентировано с севера на юг, а другое примыкало к нему с восточной стороны и имело размер 8x8 футов (измерение производилось по гребню стен). Все двери или предполагаемые выходы были расположены на фронтальной стороне, примерно в середине, но в некоторых случаях входы были отмечены в северо-западных углах (за исключением двух однокамерных построек, не имевших, по-видимому, дверей). Внутри контуров главного помещения одного из домов было обнаружено основание очага, достигавшего в диаметре приблизительно 2,5 фута. Его камни были обожжены и находились на 8 футов ниже поверхности пола. Особое внимание привлекает описание строительных материалов для кладки стен. Вертикальный разрез стен сверху имел слой торфа, преимущественно черного, с корнями растений и с небольшими частицами обугленного дерева (толщина слоя около 4 дюймов), под ним — тонкий слой вулканического пепла (от 0,5 до 1 дюйма), далее — слой земли, темной и плотной (около 5 дюймов), ниже — снова тонкий слой вулканического пепла и под ним — слой буроватой глины (толщиной в 1 фут), являющейся, по-видимому, верхним почвенным слоем. Под этой буроватой глиной залегал мелкий песок на неизвестную глубину. Контрольный шурф глубиной в 6 футов, заложенный у одного из домов, проходил в однородном слое песка. Твердость замороженного грунта не позволила предпринять попытки углубиться в него для более детального изучения. Следует отметить, что, кроме упомянутых обугленных частиц в верхнем слое торфа, нигде в кладке стен не было обнаружено остатков сгнившей или какой-либо иной древесины.